Констанс О`Бэньон - Невеста врага
— Доченька моя! Я уже не чаяла тебя увидеть!
— Мама, — пробормотала Арриан, закрывая глаза и отдаваясь охватившему ее наконец-то чувству покоя. — Мне вас так не хватало!
Они еще долго стояли на пороге обнявшись, потом Арриан спросила:
— У тети Мэри действительно все хорошо?
— О, вполне. Думаю, что теперь она должна уже быть у дедушки. Нога ее, конечно, еще не зажила, но доктор заверил меня, что осложнений больше не будет. Правда, нельзя сказать, чтобы она послушно выполняла все его указания. Последний раз, что я ее видела, она вовсю разгуливала по комнате, хотя он совершенно определенно запретил ей вставать с постели.
— Милая тетушка Мэри! Она терпеть не может, когда ее пытаются в чем-то ограничить. Кэссиди улыбнулась:
— Уверена, что в Лондоне рассказы о ее приключениях станут гвоздем следующего сезона. Пожалуй, ей еще многие будут завидовать.
— Вы видели Йена? — задала наконец Арриан волновавший ее вопрос.
— Нет. Его не было в Эдинбурге, поэтому ни я, ни тетя Мэри не видели его и не говорили с ним. Вероятно, дедушка зачем-то отозвал его домой, и теперь он дожидается тебя в Давиншеме. Наверное, очень волнуется.
— Придется рассказать ему все, — заметила Арриан, не зная, как перейти к разговору о самом главном.
— Хорошо, что твой отец с братом еще не выехали из Лондона и, стало быть, полагают, что ты сейчас мирно гостишь у Макайворсов. Что будет, когда Рейли узнает правду? Молю Бога, чтобы он задержался в Лондоне до твоего возвращения. — Кэссиди взяла Арриан за плечи и развернула лицом к свету. — Знаешь, в тебе появилось что-то новое — не могу даже понять что. Ты как будто стала женственнее за то время, что я тебя не видела.
Арриан сжала руку Кэссиди, все еще не решаясь рассказать ей о происшедшем.
— Я места себе не находила от беспокойства, — сказала Кэссиди, все пристальнее вглядываясь в ее лицо. — Надеюсь, этот человек не обидел тебя?
Вместо ответа Арриан закрыла лицо руками и зарыдала.
— Что случилось? Доченька, что с тобой?
— О мама, мне так стыдно! Лорд Уоррик воспользовался мною, чтобы нанести удар Йену, и я… я позволила ему это сделать!
Кэссиди приподняла подбородок дочери и заглянула в заплаканные глаза. Сердце ее разрывалось от сострадания.
— Ты хочешь сказать, что он насильно овладел тобою?
Арриан уткнулась лбом в родное плечо.
— Хуже всего то, что это не было насильно… Я сама этого хотела. В тот момент мне казалось, что так и должно быть, потому что я его жена.
Разгневанная, Кэссиди с трудом удержалась от того, чтобы ринуться вниз и немедленно высказать негодяю, обманувшему ее дочь, все, что она о нем думает. Но лорд Уоррик не должен был знать, что она мать Арриан, иначе им никогда не выбраться отсюда. «Ничего, — думала она, — расквитаться с ним можно и позже».
— Девочка моя, не казни себя, ты не сделала ничего дурного. Но ему… — Глаза Кэссиди сверкнули. — Ему придется сполна заплатить за свой обман.
— Ах, только бы вырваться отсюда!
— Не бойся, — сказала Кэссиди, вытирая ей слезы, — вырвемся, когда придет время. Прежде чем явиться сюда, я до мельчайших подробностей продумала план нашего побега. Надо только позаботиться о том, чтобы ты больше не оставалась с лордом Уорриком наедине, как сегодня.
Арриан отошла от Кэссиди и остановилась у окна.
— Мне так больно, мама. И… я боюсь, что случилось непоправимое.
Кэссиди тут же оказалась с нею рядом.
— Что, девочка моя? Что случилось?
— Я думаю… вернее, я знаю, что люблю его, хотя и понимаю всю бессмысленность такой любви. Кэссиди молча притянула ее к себе, чтобы дочь могла, наконец, выплакаться у нее на груди. По ее щекам тоже текли слезы, но глаза сверкали гневом и решимостью. Как заботливо они с Рейли оберегали свою любимицу от всех печалей! О, лорд Уоррик дорого заплатит за причиненные ей страдания! Арриан наконец вытерла слезы.
— Ну вот, из-за меня наша встреча оказалась совсем не радостной. А я так счастлива, что вы здесь!
— Тебе, верно, было очень одиноко, да? Ты ведь добровольно осталась в Айронуорте, чтобы тетя Мэри могла уехать, — я-то знаю, что для этого требуется немало мужества.
— Сказать по правде, особенного мужества я в себе тогда не ощущала… — Внезапно в голову Арриан пришла столь тревожная мысль, что кровь разом отхлынула от ее щек. — Мама, вам нельзя было сюда приезжать! Теперь вы тоже его пленница.
— Не беспокойся об этом, Арриан. Я ведь уже сказала, что до отъезда продумала план побега. Капитан Норрис с «Соловьем» уже здесь. Он будет все время держаться неподалеку от берега. При первой же возможности он заберет нас на борт.
— Думаете, нам удастся пробраться на яхту?
— А почему нет? Разве тебе возбраняется ходить без сопровождающих?
— Нет.
— Вот видишь. Тетя Мэри так мне и сказала. Капитан Норрис просто будет следить за нами в подзорную трубу.
— Мама! — Арриан до боли сплела пальцы. — Скажите, я уже не стану такой, как прежде?
— Станешь, моя милая, конечно, станешь, и очень скоро — я позабочусь об этом. Знаю, сейчас тебе нелегко, но это пройдет.
В глазах Арриан снова заблестели слезы.
— Я недостойна быть женою Йена. Он, верно, и сам не захочет меня теперь.
— Не думай сейчас об этом: всему свое время. И поверь мне, Арриан, все не так плохо, как кажется. — Кэссиди оглядела комнату. — Думаю, мне пора приступать к обязанностям твоей служанки, чтобы не возбуждать лишних подозрений.
— Что вы собираетесь делать? Кэссиди подошла к двери, ведущей в небольшую гардеробную, и заглянула внутрь.
— Собираюсь сойти вниз и распорядиться, чтобы мне принесли кровать и поставили вот сюда.
— Мама, зачем? Можно ведь спать вместе.
— Нет, Арриан, нельзя — иначе кто-то может заподозрить правду о нас с тобой. Если мы хотим бежать отсюда, следует во всем проявлять осмотрительность и не делать ничего такого, что могло бы насторожить лорда Уоррика.
Глава 17
Было довольно раннее утро, когда послышался негромкий стук в дверь, и вошла Барра с завтраком на подносе.
— Может, конечно, это и не мое дело, миледи, — хмуро проговорила она, — но сдается мне, что ваша английская служанка слишком уж много о себе понимает.
Сидя на постели, Арриан через плечо Барры переглянулась с Кэссиди.
— Вы правы, Барра, Таттл и впрямь иногда понимает очень много… Но, думаю, не стоит на нее за это обижаться. Наверное, я сама виновата: бываю чересчур снисходительна к ней.
Барра поставила поднос с завтраком на столик возле кровати и обернулась к Кэссиди.
— Это завтрак для ее милости. Вам же, если вы намерены завтракать, придется спуститься на кухню.
